Психология нарциссической личности. Внутренний ребенок и самооценка. Катрин Аспер

Катрин Аспер - обучающий аналитик и супервизор Института К.Г. Юнга (Цюрих), автор книг и статей по аналитической психологии, включая бестселлер «Брошенный ребенок внутри» (1993), вышедший на русском как «Психология нарциссической личности». Активно преподает по всему миру.

Центральной идеей юнгианской (аналитической) психологии является индивидуация. Индивидуация в её классическом понимании обычно начинается в поздний период жизни, когда человек уже нашёл свою нишу и переживает переходный период так называемой второй половине жизни. В этот момент многие люди испытывают потребность лучше понять самих себя; они стремятся глубже видеть смысл и цель своего существования.

Каждая личность несёт в себе и свою тень: те бессознательно аспекты, которые, как правило, воспринимаются как "инфернальные", то есть скрытые и неразвитые. Они чаще всего подавлен, поэтому проявляются негативно. Встреча с тенью становится необходимым следствием возросшего самосознания; её интеграция - это духовное достижение, отмечающее углубление и завершение становления личности.

В целом психика рассматривается с точки зрения центрального архетип Самости, который объединяет сознательное и бессознательное и ключает прошлое, настоящее и будущее человека.

В аналитической психологии Самость рассматривается как психобиологическое единство, определяющие процесс жизнедеятельности человека и являющееся, в то же самое время, целью процесса индивидуации, в той мере, что каждый может довериться своим импульсам, направленным на развитие и не отгораживать себя от движения в направлении целостности.

Исходя из того, что религиозность является очень существенной чертой такой целостности, Юнг рассматривает Самость ещё и как отражение Бога в душе, и как психический орган, постигающий божественное и вечное.

Интеграция того, что называется аспектами, личности предполагает наличие достаточного сильного и здорового эго, эго которое может устанавливать ограничения, укорененно в Самости и в реальном мире, и способно совладать с импульсами бессознательного, которые иногда противостоят сознательным намерениям.

Сегодня все больше и больше людей, обладающих слабым эго, обращаются за психологической помощью. На первый взгляд их эго кажется сильным, однако анализ показывает, что их сила основана на отсутствии гибкости и на жёстких защитах; структура эго расшатана, а связи между эго и Самостью очень хрупки.

Чем ближе я знакомилась с проблемами таких клиентов, чем более доверительных отношения устанавливала с ними, тем яснее мне становилось, что лечение их психологических проблем исходя с самого начала из перспективы индивидуация недоступно многим из них.

Психология нарциссической личности. Внутренний ребенок и самооценка. Катрин Аспер

Телеологическая и архетипическая ориентация традиционного пути индивидуации слишком сложна для них и не подходила из-за их по-видимому слабой структуры эго.  Их затруднения коренились глубже, и необходимо было вносить изменения в терапевтический подход. Я а все больше осознавала, что интеграция в её классическом понимании часто не подходит для многих людей, приходивших ко мне для анализа.

Например установка на работу с тенью неприемлема в начале терапии. Во-первых, нет чётко очерченной личности, на фоне которой тень могла бы быть ясно различима. Во-вторых, мне показалось, что существуют люди, для которых представление о моральных ценностях в начале терапии размыто, поскольку они бессознательно слишком часто увлекаются случайными суждениями о себе. В-третьих, именно эти люди глубоко убеждены, что их не любят, и они недостойны любви. Обращение к тени способствовало бы укреплению этой довлеющей бессознательной установки. Их самость была черезчур затенена, и на первых порах необходимо прежде всего вывести её на свет и отогреть, чтобы она могла на равных противостоять столкновению с тенью.

Всё клиенты, для которых, как я чувствовала, традиционные методы интерпретации оказывались изначально не применимыми, страдали от специфического расстройства: нарциссического самоотчуждения. Они не могли самоутвердиться и были слабо уверены в себе; их самооценка была неустойчивой, они жаждали признания и одобрения и прилагали много усилий для развития своей персоны.

Карл Юнг описывает отношение к внешнему миру, связи с коллективом как персону. Она становится опасной, если человек отождествляется с ней, то есть допускает, чтобы его жизнь руководствовалась исключительно приспособлением к ожиданиям окружающих. В этом случае персона превращается в маску, за которой скрывается настоящая личность, и подавляет самовыражение последней.

Так вот, в случаях, когда социальная адаптация таких людей была успешной, и они получали соответствующее вознаграждение, они жили благополучно, по большей части, - или точнее говоря, они функционировали. Но когда дела шли не столь успешно, они испытывали ярость или падали духом и погружались в депрессию. Эти люди не были укоренены в самих себе, не понимали себя и своих чувств. Внутренне отчужденные, они вынуждены были вступать в схатку с жизнью, которая по большей части была к ним довольно благосклонна, и все же они получали от нее мало удовлетворения. Им недоставало эмоционального резонанса и способности принимать собственные достижения с радостью.

Поиски себя, развитие самостоятельности и преследование целей, которые придают жизни смысл - это важнейшие моменты процесса индивидуации. Юнг, видимо, не был знаком с проблемой нарциссизма в той мере, как мы сегодня. Мне все больше и больше казалось, что у Юнга речь идёт о клиентах, имеющих сильное эго; они знают, кто они, они развили свои положительные стороны. Похоже, что Юнг в основном описывал клиентов с достаточно развитым нарциссическим либидо (любовью к себе), достаточным для того, чтобы приспособиться к жизни, и теперь они могли обратиться к вопросам смысла жизни.

Такие люди и сейчас приходят к нам на приём, и традиционные методы психологической помощи и теперь применимы в их случае. Но для лиц с нарциссическими расстройствами одних этих методов уже не достаточно. Уверенный в себе человек также действует в нарциссической измерении, когда вступает на путь индивидуации; но его следует отличать от тех (и их становится все больше!) кто страдает от собственно нарциссических расстройств.

Человек, страдающий нарциссическими нарушениями, нуждается в первую очередь в развитии любви к себе. И только тогда, когда утвердится эта любовь, он может предпринять шаги в направлении индивидуации в традиционном её понимании.

В первой части книги Психология нарциссической личности рассматривается покинутость и связанная с ней нарциссическая тревожность с тео­ретической точки зрения.

Вторая часть книги Психология нарциссической личности посвящена подробному описанию нарциссического самоотчуждения и проблемам его лечения. Мои объяснения основаны большей частью на моем практическом опыте, на котором училась я сама. Работа с клиентами стала для меня источником самых ценных и глубоких наблюдений и прозрений.

В конечном счете, существует столько видов нарциссического расстройства личности, сколько людей, поражённых им. И всё же мы можем выделит сходные черты и сделать обобщение. Описания нарциссических расстройств, которые приводятся в книге Психология нарциссической личности, во многом совпадают с описаниями подобных случаев у других авторов, в том смысле, что во всех этих случаях можно увидеть обе стороны явления, как то, что явлено миру, так и то, что скрыто. Существует много названий для этой двойственности; в аналитической психологии сторона, явленная миру, называется персоной. Она защищает настоящую личность, приспосабливая её к окружению. Но персона может и мешать проявлению личности, приводя среди прочих и к таким нарушениям как нарциссическая травма.

Серьезность нарциссического расстройства личности оценивается по разному, вплоть до такой крайности как “патологический нарциссизм,” как его описывал Отто Кернберг. За исключением случаев, упоминаемых на страницах 277-283, мои описания не касаются случаев патологического нарциссизма; скорее, они относятся к основным аспектам структуры личности и переживаний тех людей, страдающих нарциссическими расстройствами, кто способен выражать страстное стремление к раю при обычном типе переноса.

Имея в виду небольшое количество теоретических концепций в аналитической психологии, на что жалуется Нойманн, важное значение приобретают наблюдения, выходящие за пределы данного явления. Предметом моего интереса являются сказки, что побудило меня изучить нарциссическую проблематику с точки зрения сказок. Поначалу играючи, а потом со всё большим увлечением я стала подбирать сказочные образы, соответствующие наблюдаемым психологическим явлениям.

Я обнаружила образы, выражающие психические состояния, и принципы корреляции для наблюдаемых психологических процессов. В дальнейшем я решила во второй половине работы начать со сказки и её образов, и попробовать с их помощью описать явления нарциссической тревожности. Сказки, их образы стали, выражаясь фигурально, той нитью, на которую я могла нанизывать, как бусины в ожерелье, обсуждаемые темы.

Такой подход может показаться многим читателям излишеством - определять психические и психопатологические реалии не только посредством технических терминов, но и с помощью образов и символов. Но в аналитической психологии это не новость; фактически, в лучших юнгианских традициях выражать на языке образов то, что по-другому сложно описывать и постигать. Я попыталась описать интересующие меня явления, пользуясь такими средствами. Этот подход: восхождение от конкретного явления к абстрактным формулировкам, - является наиболее естественным для меня. Модификация и адаптация основных концепций личности в аналитической психологии к случаю подобных ранних расстройств были оставлены для дальнейшей работы, тему которой я назвала “затенённая Самость в нарциссическом расстройстве”.

Анализируя эту тему, я двигалась скорее кругами, чем по прямой. Я ходила вокруг да около и позволяла предмету вести меня. Этот подход позволяет увидеть единичные факты в различной перспективе. Однако, это означает также, что один и тот же материал обсуждается много раз. И если точные повторы были исключены, то похожие пассажи оставлены без изменений, не только потому, что они открывают в каждом случае некую новую точку зрения, но и ради завершенности отдельных глав, каждая из которых может читаться как независимая статья.

Психология нарциссической личности. Внутренний ребенок и самооценка. Катрин Аспер

Автор: Катрин Аспер

Издательство: Добросвет

Год издания:  2015

Страниц: 368

Размеры: 207 х 146 х 22 мм

Тип обложки: мягкая

Тип бумаги: офсетная

Вес: 469 гр.

Содержание униги Катрин Аспер Психология нарциссической личности. Внутренний ребенок и самооценка

Предисловие

Введение

ПЕРВАЯ ЧАСТЬ. Покинутость

I. Феномен нарциссизма: причины теория символизм

Ситуации потери

Покинутость как судьба ребенка

Неуверенность в чувствах

II. Покинутость в отношениях матери и ребёнка

Исследования покинутости в результате госпитали­зации и депривации

Покинутость как раннее нарушение

Мать и ребёнок: архетипическая пара

III.  Покинутость как нарциссическое расстройство

Природа нарциссического расстройства

Затенённая самость

Некоторые характерные черты нарциссизма

Рисунки, иллюстрирующие нарциссические проблемы

Аналитическая психология и корни нарциссического расстройства личности

Психоаналитический подход

IV.  Символические образы нарциссизма

Миф о Нарциссе

Нарцисс и нарциссическое расстройство личности

Религиозная проблема: легенда о Святом Христофоре

Психодинамика нарциссически травмированного лица: сказка

ВТОРАЯ ЧАСТЬ. Самоотчуждение

V.  Символизм: материал   анализа   и   терапевтические подходы

Сказка «Три ворона»

Случай г-жи А.А.

VI. Семейная ситуация: взгляд на причины нарциссического расстройства

Образ из сказки

Мать

Роль отца

VII.  Эмоциональная брошенность и её последствия

Образ из сказки

Случай Л

Стереотипное поведение брошенности

Жесты тоски

Колебания самооценки

VIII.  Подход к страданию

Образ сказки

Дистанцирование от страдания

Специфические защитные механизмы

Негативный анимус как защитный механизм

Оценка защитного поведения

IX.  Терапевтические подходы

Образ сказки

Материнский и отцовский подход

Примеры из моей практики

X. Интеграция бессознательного

Образ сказки

Ребёнок в трудах К. Юнга

Детство и перенос

Райский перенос и интеграция тени

Г-н З

XI. Возвращение и трансформация

Образ сказки

Трудности с интроспекцией

Шаги к становлению собой

Заключение

Глоссарий

Катрин Аспер родилась в 1941 году в Куснахте под Цюрихом (Швейцария). Она является аналитиком в частной практике, аналитиком по обучению, лектором и супервизором Института К.Г.Юнга (Цюрих). Доктор Аспер изучала литературу и образование в Цюрихском университете и написала докторскую диссертацию о Гюставе Флобере.

Автор книг и статей по аналитической психологии, включая бестселлер "Брошенный внутренний ребенок" (1993), вышедший на русском как "Психология нарциссической личности". Активно преподает по всему миру. Лектор и руководитель семинаров в Европе, Канаде, на Филиппинах и в США. Работала учителем, в том числе год в Париже.

Сегодня доктор философии Кэтрин Асперо является научным руководителем, преподавателем и преподавателем в ISAPZURICH.

Публикации Катрин Аспер:

Отказ и самоотчуждение, 1987, пер. «Заброшенный ребенок внутри: потерять и обрести собственную ценность», 1993.

С детства до ребенка у нас, 1988, пер. как «Внутренний ребенок во снах», 1992.

Шаги в Дневнике Лабиринта Психотерапевта, 1992.

Окно в повседневной жизни - Психологический очерк, 1995 год.

Психология нарциссической личности. Внутренний ребенок и самооценка. Катрин Аспер

Недостаток самооценки является проблемой, которая вызывает все большую обеспокоенность во всех промышленно развитых обществах. Это главный симптом того, что психиатрия называет нарциссическим расстройством, явление гораздо более распространенное, чем когда Фрейд и Юнг разработали свои концепции глубинной психологии. Этому способствовало отсутствие общепринятых ценностей, но это не является его причиной. В этом углубленном исследовании Катрин Аспер, известный психотерапевт и президент Швейцарского общества аналитической психологии, рассматривает реальную причину: отсутствие самооценки как прямое следствие физического или эмоционального отказа в детстве.

Раненый внутренний ребенок живет во взрослом возрасте, выражая себя в таких симптомах, как страх оставления, отсутствие чувств, грандиозность и депрессия, недостаточная осведомленность о собственной жизни, непропорциональная ярость и неясные потребности. Однако те, кто страдает от недостатка самооценки, как правило, забывают о ранних событиях, которые наносят ущерб их внутреннему я: ребенок внутри страдает, но немой.

Чтобы залечить ранние раны, нам нужно связаться с внутренним ребенком и заставить его говорить. В заброшенном ребенке внутри, доктор Аспер показывает, как это достигается. Используя конкретные истории из своей собственной практики, картины пациентов, мечты, сказки и мифы, она ярко описывает последствия оставления и способы раскрытия творческих сил бессознательного, которые могут инициировать целительную трансформацию.