Воспоминания о книгах. Моей бабушке посвящается

Подробности

Дата: 04.02.2016 00:43

В июне 1941-го моей бабушке Вере, совсем юной, с золотыми кудрями и глазами цвета незабудок, было 16 лет. В тот день у нее был выпускной вечер. Ситцевое платье в горошек, белые банты, первый глоток шампанского… Очень жали туфли, но так хотелось летать…

Я помню старый чемодан,
Хранивший тайны, сны и книги,
И бабушки моей глаза
Оттенка спелой голубики.
Я помню, как в подушке
Выбивался пух,
И как хрустело одеяло.
Я помню: бабушка читала вслух,
Так мирно, так торжественно читала.
Я помню старый переплет,
Наощупь каждую обложку,
Я помню что-то милое про мишкин мед
И что-то ласково-упрямое про кошку.
Я помню сквозь мою простуду,
Как растворялся свежий мед в малине,
В серванте тонкую красивую посуду
И сказочную повесть об Ундине.
И терпкий запах, исходивший от страниц,
Стоял в носу, перетекая в душу,
И тени бабушкиных реденьких ресниц,
Упавшие на лист, шептали: «Слушай!».
Я слушала сквозь детскую усталость,
Внимая красоте волшебных строчек,
Во мне тихонько что-то прорастало –
Мой первый робкий «аленький цветочек».
2008

В июне 1941-го моей бабушке Вере, совсем юной, с золотыми кудрями и глазами цвета незабудок, было 16 лет. В тот день у нее был выпускной вечер. Ситцевое платье в горошек, белые банты, первый глоток шампанского… Очень жали туфли, но так хотелось летать… Встречали рассвет над Днепром. Кроваво-красное солнце вставало над Киевом. В 4 утра на Киев, где-то в районе кино- театра имени А. Довженко, упала первая бомба. Вера жила неподалеку — возле Политехнического института. Небо покрыли серые крылья «люфтваффе». Война… «А мы все продолжали смеяться и бежать, бежать, бежать…». Так говорила бабушка.

Вера была тоненькой, легкой, и кто-то из ребят схватил ее на руки. Они бежали, все время преклоняя головы. Киев бомбили… Вера потеряла туфлю. «Помню, жалко было туфлю, и весело как-то, странно, мы тогда не моглиповерить…». Веру, ее маму и младшую сестру немцы забрали в плен. «Угнали в Германию», — бабушка называла это так. Все попали в разные места. Вера — в деревеньку где-то под Мюнхеном. Таких, как она, называли «остарбайтерами» (нем. Ostarbeiter — работник с Востока). В Третьем рейхе это определение было принято для обозначения людей, вывезенных из Восточной Европы для использования в качестве бесплатной рабочей силы. Большинство остарбайтеров были украинцами. Вера оказалась в традиционной немецкой семье, где все и вся подчинялось укоренившемуся веками уставу. К ней относились неплохо — не били. Вере выделили крошечную комнатку в полуподвале с маленьким окошечком, опущенным в землю. Дни проходили в тяжелой работе. Одолевала бесконечная усталость. Не оставляла страшная, жгучая и неиссякаемая тоска по Родине… Бабушка вспоминала, как ей все время снился один и тот же сон: «Мне снилась наша советская булка плетенка и большой стакан молока, и еще, как идут наши танки меня вызволять…».
Вера быстро освоила немецкий, хозяйка научила ее готовить традиционные блюда. Девочка взрослела, становилась сильнее…

В соседнем доме, через палисадник и заборчик, жила другая немецкая семья. У них работал пленный парень — француз, белокурый с большими голубыми проницательными глазами, казалось, все время влажными. Он хромал на одну ногу. Его звали Поль. Ему было то ли 18, то ли 19 лет.

«Я впервые его увидела на закате. Была осень. Он что- то копал в садике. Такой тоненький, с большой лопатой. Он на меня посмотрел издали, улыбнулся и снова стал копать. Помню, холодно было уже, а на мне кофточка рваная, и я смутилась».

Вера полюбила парня с этого самого первого взгляда, и он ее полюбил. И ничего больше не нужно было. Пленным запрещали общаться, даже разговаривать. Поль стал писать Вере записочки на немецком, поскольку ни она французского не знала, ни он русского. Записочки он просовывал в окошко между рамой и стеклом. Он писал Вере, что любит, что война закончится, и они поженятся, уедут вместе во Францию и у них будут дети. Она отвечала, что тоже любит, что хочет на Родину, что верит ему, верит в победу наших. Он писал, что они вместе убегут, держась за руки, и будет совсем не страшно, что любовь все победит… А она писала, что вера победит, что главное — верить.

Их переписка длилась несколько месяцев. Вера зашивала записки в секретный кармашек своего платья. Дороже всего была записка, в которой он написал, что готов отдать жизнь за ее локон. Так и было.

Однажды на рассвете Веру разбудила хозяйка. «Вставай, — сказала она, — выходи во двор». Вера, босая, сонная, вышла. Было очень холодно. Поля расстреляли на ее глазах из четырех автоматов. Он упал. Вокруг дым. Она долго кричала. Потом затихла. Ее увели в дом под руки. Хозяева Поля раскрыли их переписку. Нажаловались. Записки искали долго, но не нашли. Веру оставили в живых, поскольку хозяин и хозяйка так решили. Не знаю, была ли она им тогда благодарна за спасенную жизнь…

Однажды весенним утром как-то по-особенному пели птицы. Вера выглянула в окошечко и увидела — танки идут!!! Из-за пригорка показались огромные зеленые дула и развевающийся американский флаг. «Я вскочила, и, себя не помня, схватила платье и в одной сорочке выбежала из дома прямо на танки. Вижу, еще бегут люди из других домов. А солдаты машут нам руками и кричат что-то по-английски. Победа!!! Победа!!! Не помню, как меня подхватил солдатик и усадил на танк… Стали подарками забрасывать, цветами. Чулок фильдеперсовых надарили. А я все плачу. Они мне что-то крепкое дали глотнуть. И один танкист мне предложение сделал. Вот так — сразу. Предложил с ним в Штаты ехать. А я отказалась… На Родину хочу, домой, в Киев. Хозяев расстрелять хотели, я не дала. Просила, чтобы не убивали их».

Никогда я этот бабушкин рассказ не забуду. Он как молитва будет звучать в моей голове. Я спрашивала у бабушки, как она так смогла? Ведь очень страшно и больно. А она мне отвечала, что верила. В Победу верила, в Родину свою, в любовь… Ведь у любви нет смерти.

Через год после возвращения на Родину бабушка заболела тифом. Вышла из больницы в косыночке, лысенькая — обстригли золотые локоны. И в тот же день на Бессарабке встретила моего будущего дедушку — красивого статного офицера. Он был в форме и с орденами. Через месяц они поженились и прожили вместе 50 лет. Но это уже другая история…

Моя бабушка была красивой, ласковой, наивной, как ребенок, до самой смерти. Больше всего я запомнила ее руки, ее прикосновения. В них была особенная чистая радость, вера и любовь. Она жарила самые вкусные в мире блинчики и читала мне много книг. Бабушка умерла в 75 лет. Записки Поля она сохранила во втором томе «Саги о Форсайтах». Ведь у любви нет смерти…

Инна Горгонтий

История основана на реальных событиях. Имена персонажей подлинные.

Приобрести православный семейный журнал «ФАМИЛИЯ»

Подписаться на православный семейный журнал «ФАМИЛИЯ»

• < Назад
• Вперёд >