Он жил неполных двадцать лет...

Подробности

Дата: 03.08.2016 05:32

Книга, которую мы предлагаем вашему вниманию, уже не раз переиздавалась. В течение многих лет она перепечатывалась на пишущей машинке под копирку и подписывалась «ГБР» — «грешный Божий раб». Под этим псевдонимом скрывался профессор, доктор химических наук Николай Евграфович Пестов. Одну из своих книг он посвятил сыну, погибшему на войне, которую назвал – «Жизнь для вечности»

В советские годы существовали запретные темы, книги на эти темы не могли выходить официально. Да и сама вера в Бога была гонима, а тех, кто дерзал о ней рассказывать, могла постигнуть суровая кара советского закона. Но были люди, во всем законопослушные, которые считали своим нравственным долгом перед Богом и людьми возвещать слово Божие и закон Божий ставили выше закона людского. Одним из таких замечательных исповедников веры был профессор, доктор химических наук Николай Евграфович Пестов — «грешный Божий раб», как он себя называл. Одну из своих книг он посвятил сыну, погибшему на войне, которую назвал – «Жизнь для вечности». Новое ее издание вышло в Издательстве Никея.

Книга «Жизнь для вечности» была самой первой из написанных Николаем Евграфовичем. Причиной ее появления стало трагическое событие — смерть горячо любимого сына Николая, погибшего в 1943 году на фронте в 19 лет в своем втором бою. Смерть сына Пестов переживал очень тяжело, но это скорбное событие стало началом целой цепочки событий радостных. Книга о сыне и все последующие книги полны искренней, глубокой веры, Николай Евграфович писал их от чистого сердца. И потому, что сердце его было чистым, его книги привели к Богу и к Церкви многих людей, выросших в атеистическом государстве, воспитанных в семьях, где ничего не знали о Христе.

Предваряет книгу следующие слова автора: «Кротость души — вот то, что украшает человека, делает его приятным и милым для всех окружающих. Обычно кротость соединяется с простотой и скромностью. А если к этому еще добавляется горячее, любящее сердце, то все это делает человека «солью земли», «свечой», которую ставят на подсвечнике, чтобы светить всем в доме (Мф. 5:13, 15). От Господа нам выпало счастье иметь сына, который отвечал этим качествам. Он рано созрел духовно и рано был взят Господом с земли. Он оставил нам образ девятнадцатилетнего юноши с кротким, любящим сердцем. В последний год его жизни им было написано большое количество писем, которые рисуют его нежную, простую, отзывчивую душу, полную готовности служить людям. Эти письма исполнены вместе с тем чисто христианской философии жизни с безропотным послушанием воле Господней и мудрой рассудительностью, редкой для 19-летнего возраста.

В основном содержание записанного относится к повседневному быту с его «мелочами жизни». Но не сумма ли «мелочей» составляет жизнь и не на «мелочах» ли мы более всего спотыкаемся? И не есть ли самое важное и великое — быть «верным в малом» (Мф. 25:21). Моя доля в этом труде, — говорит Николай Евграфович, — скромная доля. Все основное принадлежит самому Коле — его письмам, сочинениям, дневникам и его поступкам, словам и мыслям. Мне нужно было лишь собрать все это и, выбрав все ценное и значимое, изложить в нужной последовательности. По отношению ко всему собранному материалу я не остался в роли равнодушного летописца. Коля живет в моем сердце, и я не мог сдержаться от выражения тех чувств, которые переполняют его при мыслях о Коле.

Основной декорацией действия, по словам автора, является полузамерзшая казарма; средой — современная молодежь в форме курсантов. Заключительные сцены — на фронте и поле боя. И на этом суровом фоне расцвели те нежные, благоухающие цветы движений сердца и мыслей Коли, которые наполняют душу той радостью, которую пробуждает в душе всякая красота. Господь, как заботливый садовник, выращивает на земле духовные цветы — души людей, сумевших построить свою жизнь в согласии с Его вечной Истиной. Он любит эти Свои цветы и любуется на них. Но Он хочет, чтобы и все, кто умеет ценить красоту, любовались и радовались им. Он позаботится и о том, чтобы и скромный цветочек из Его сада, нежная душа Колюши, не прошла в мире бесследно, но внесла и свою долю в сокровищницу красоты и радости. Господь взял Колю к Себе, — пишет Пестов, — но в его милом образе, в поступках и мыслях, в его миросозерцании остался духовный капитал вечных ценностей, которые не могут пропасть и будут служить людям. Его образ будет радовать людей красотой души, согревать их сердца и звать их идти тем же путем, которым шла его юная христианская душа».

«Человек, — заключает автор, — пришелец на земле. По сравнению с вечностью жизнь на земле не больше мгновения. Поэтому жизнь в теле подобна мимолетному сну, а смерть тела есть пробуждение. Благо тем, кто из этого мира унесет в вечность красоту души, отвергшей себя ради служения близким. К этому стремился Коля, чтобы получить то «сокровище неоскудевающее на небесах» (Лк. 12:33), которое обещано Христом за исполнение Его заповедей. Туда он ушел в ореоле юношеской чистоты, красоты подвига самозабвения и совершенной преданности воле Господней. Лишь в вечности можно получить то истинное сокровище, которое никогда не отнимется и не умалится и перед которым ничто не значит все призрачное счастье этого мира».

Как отмечает протоиерей Александр Ильяшенко, Николай Евграфович не дожил до того времени, когда его книги стали печатать в типографиях и издавать многотысячными тиражами. Но повествование о любимом сыне, который с верой жил и с верой отдал свою жизнь, чтобы жили другие, по-прежнему не может оставить читателя равнодушным, не может не призвать его задуматься о тех же глубоких вопросах, о которых размышлял этот замечательный юноша. Это издание отличается от предыдущих тем, что состоит их двух частей. Первая — уже не раз издававшаяся книга «Жизнь для вечности», а вторая — это оригиналы писем Коли Пестова. Многие из них цитируются в книге Николая Евграфовича — но не все, и не всегда полностью. Эти письма — ценнейшее свидетельство не только о самом Коле и его близких, но и о времени, в которое они жили.

Письма Николая Пестова

Письма, по словам отца Александра, открывают как бы два окна. Читая письмо, мы видим то, что видел его автор. А еще мы получаем возможность заглянуть в душу автора. Мы видим черты давно ушедшей эпохи, когда многое было иным. Иным был быт, ценности, иным было отношение людей друг к другу, иными были и сами люди. Жизнь была другая, в чем-то тяжелее, чем сейчас; не было привычного нам комфорта, но мелочи жизни не поглощали внимания, оно было обращено на настоящие ценности, те ценности, что «выше граней земных». Бытовые детали, которыми полны письма, создают впечатление достоверности, эффект присутствия. Читая их, можно представить себе, что происходило в той далекой реальности. В письмах раскрывается глубокий внутренний мир человека, ищущего Бога, стремящегося жить по Его заповедям.

Эти письма тем ценнее, что принадлежат совсем молодому человеку, вступившему на путь, ведущий в жизнь вечную. Решающие вехи на этом пути — вера и верность, поступки, возвышающие его над суетой и шумом обыденной жизни. Обратим внимание на некоторые черты той далекой эпохи, о которых напоминают письма Коли Пестова. То, что почта просматривалась военной цензурой, все знали. Поэтому написать о том, что он просит помолиться великомученику и целителю Пантелеимону, Коля не мог — он просил «обратиться к врачу Пантелеимонову». Семья Пестовых жила неподалеку от Елоховского собора, поэтому, когда Коле удавалось попасть в храм, он писал, что «пошел к Елоховым». Недреманное око НКВД обозначалось «посещением Анны Гавриловны». Этой нехитрой конспирации было достаточно, чтобы усыпить бдительность недалеких военных цензоров. Письма Коли Пестова свидетельствуют и о том, что можно сохранять человеческое достоинство в трудных обстоятельствах, можно тихо, скромно, незаметно совершать в повседневной жизни значительные, если не сказать героические поступки.

Один из друзей Пестовых, Александр Солодовников, прочитав рассказ про Колю, посвятил ему свое стихотворение.

Он жил неполных двадцать лет,
Но проложил огнистый след,
Каким в потемках мы идем,
Какой приводит в Отчий дом.
В любых местах, в любой среде,
Христианин он был везде.
Средь сонных душ и злых сердец
Не забывал, как благ Отец.
Кому он руку укрепил,
Кого глазами осветил,
Кому словечко смог сказать –
На тех лежит его печать.
И ту печать уже не снять,
Лишь можно внукам передать.
Так в этом мире шаг любой
Увязан с жизнью мировой:
Цветка задеть нам не дано,
Звезду не тронув заодно.

Источник

Приобрести книгу "Жизнь для вечности". Автор Николай Евграфович Пестов

• < Назад
• Вперёд >